Триллеры
Жак Казот - Влюбленный дьявол
Скачать Жак Казот - Влюбленный дьявол
Не берусь описывать смятение, царившее в моем уме. Оно было столь
велико, что мысль об опасности, в которой находилась моя мать, отступила на
второй план. Я сидел, разинув рот, бессмысленно выпучив глаза, более похожий
на восковую куклу, нежели на человека.
Меня привел в сознание голос моего возницы.
- Сударь, мы должны были встретиться с госпожой в этой деревне.
Я ничего не ответил. Мы проехали через маленькое местечко. Он
справлялся в каждом доме, не проезжала ли тут молодая дама в таком-то
экипаже. Ему отвечали, что она проехала, не останавливаясь. Он повернулся ко
мне, как бы ожидая прочесть на моем лице беспокойство по этому поводу, и я
должен был показаться ему порядком встревоженным, если только он не успел
уже смекнуть все не хуже меня самого.
Мы выехали из деревни, и я было начал льстить себя надеждой, что
подлинный виновник моих страхов покинул меня, по крайней мере на время. "О,
если я доберусь домой, упаду к ногам доньи Менсии, - говорил я себе, - если
я вновь смогу отдаться под защиту моей достойной матери, неужели вы и тогда
осмелитесь посягнуть на это священное убежище, призраки и чудища,
ополчившиеся против меня? Там я вновь обрету, вместе с естественными
привязанностями, спасительные принципы, от которых я отступил, они защитят
меня от вас. Но если скорбь, причиненная моей беспутной жизнью, лишила меня
этого ангела-хранителя. .. О, тогда я останусь жить лишь для того, чтобы
отомстить за нее себе самому. Я уйду в монастырь... Но кто избавит меня от
видений, завладевших моим мозгом? Я приму духовный сан. Я отрекусь от тебя,
прекрасный пол, дьявольская личина украсила себя всеми прелестями, которым я
когда-то поклонялся. Все самое трогательное в вас будет напоминать мне..."
Пока я был погружен в эти размышления, карета въехала в широкий двор
замка. Я услышал чей-то возглас: "Это Альвар! Это мой сын!" Я поднял глаза и
узнал мою мать, стоявшую на балконе своей комнаты. Меня охватило ни с чем не
сравнимое чувство нежности и счастья. Душа моя, казалось, воскресла, я
воспрянул духом. Я бросился к ней, в ее распростертые объятия, упал к ее
ногам.
- Ах! - воскликнул я прерывающимся от рыданий голосом, обливаясь
слезами. - Матушка! Матушка! Значит я не стал вашим убийцей? Вы еще
признаете меня своим сыном? О, матушка! Вы обнимаете меня...
Охватившее меня волнение, мой страстный порыв настолько изменили мои
черты и звук голоса, что донья Менсия не на шутку встревожилась. Она подняла
меня, с нежностью поцеловала и усадила. Я хотел было заговорить, но голос
изменил мне, я припал к ее рукам, обливая их слезами и покрывая горячими
поцелуями.
Донья Менсия смотрела на меня с изумлением: она решила, что со мной,
должно быть, случилось что-то из ряда вон выходящее, и даже испугалась, не
повредился ли я в уме. В ее взглядах и ласках сквозили тревога и
любопытство, доброта и нежность, в то же время ее предусмотрительная забота
окружала меня всем, что могло понадобиться путнику, утомленному длинной и
изнурительной дорогой.
Слуги наперебой старались услужить мне. Не желая огорчать мою мать, я
слегка прикоснулся к поданным блюдам. Мой блуждающий взгляд искал брата. Не
видя его, я с тревогой спросил:
- Сударыня, а где же достойный Дон Хуан?
- Он будет весьма обрадован вашим возвращением, он писал вам с просьбой
приехать. Но так как его письма, написанные из Мадрида, были отправлены
всего несколько дней назад, мы не ждали вас так скоро. Вы произведены в
командиры полка, которым он командовал, а сам он только что назначен королем
одним из его наместников в Индии.
- Небо! - воскликнул я. - Неужели весь этот ужасный сон был обманом
чувств? .. Нет, это невозможно...
- О каком сне вы говорите, Альвар?
- О самом долгом, самом удивительном, самом страшном, какой только
может привидеться.
И, превозмогая стыд и гордость, я подробно рассказал ей обо всем, что
со мной было, начиная с посещения пещеры в Портичи и до той блаженной
минуты, когда я мог обнять ее колени.
Достойная женщина выслушала меня с необыкновенным вниманием, терпением
и добротой. Видя, что я сознаю всю меру своей вины, она сочла ненужным еще
более увеличить ее тяжесть в моих глазах.
- Мой милый сын, вы устремились за обманчивыми видениями и с первой же
минуты вас окружил обман. Лучшее доказательство тому - известие о моей
болезни и о гневе вашего старшего брата. Берта, с которой вы будто бы
говорили, вот уже несколько времени прикована недугом к постели. Я и не
думала посылать вам двести цехинов сверх вашего обычного содержания. Я не
рискнула бы подобной неразумной щедростью поощрять ваши излишества или
побудить вас к тому. Наш добрый конюший Пимиентос скончался восемь месяцев
тому назад, а из полутора тысяч с лишним домов, которыми владеет в Испанском
королевстве господин герцог Медина Сидония, нет ни пяди земли, которая
находилась бы в описанной вами местности. Я прекрасно знаю эти места, вам
приснилась и эта ферма, и все ее обитатели.
- Но, сударыня, - возразил я, - возница, который доставил меня сюда,
видел все это не хуже меня самого, он тоже плясал на свадьбе.
Матушка приказала послать за возницей, но оказалось, что он успел уже
распрячь карету и удалился, не спросив никакой платы.
Это поспешное и бесследное исчезновение показалось матушке
подозрительным.
- Нуньес, - обратилась она к находившемуся в комнате пажу, - передайте
достопочтенному дону Кебракуэрносу, {10} что мой сын Альвар я я ждем его
здесь. Это доктор из Саламанки, - добавила она. - Я полностью доверяю ему, и
он заслуживает доверия как моего, так и вашего. В самом конце вашего
сновидения есть одно обстоятельство, которое меня смущает. Дон Кебракуэрнос
знает толк в этих вещах и сумеет разобраться в них лучше меня.
Достопочтенный доктор не заставил себя ждать. Уже самый вид его
производил серьезное и внушительное впечатление, еще прежде чем он успел
заговорить. Матушка заставила меня повторить в его присутствии откровенный
рассказ о моих безумствах и их последствиях. Он выслушал меня, не прерывая,
со вниманием, к которому примешивалось изумление. Когда я закончил, он после
краткого раздумья взял слово и сказал следующее:
- Несомненно, сеньор Альвар, вы избегли величайшей опасности, какой
может подвергнуться человек по своей собственной вине. Вы вызвали злого
духа, вы сами неосторожно подсказали ему, под какой личиной легче всего
будет обмануть и погубить вас. Ваше приключение - из ряда вон выходящее,
ничего подобного я не читал ни в "Демономании" Бодена, ни даже в
"Очарованном мире" Беккера. {11} А нужно признать, что с тех пор, как писали
эти ученые мужи, враг рода человеческого удивительно изощрился в своих
уловках, он стал пользоваться всеми ухищрениями, с помощью которых люди в
наше время пытаются взаимно развратить друг друга. Он подражает природе с
удивительной верностью и с большим разбором; он пускает в ход, как приманку,
таланты, привлекательность, устраивает пышные празднества, заставляет
страсти говорить самым соблазнительным языком; он, до известной степени,
подражает даже добродетели. Это раскрыло мне глаза на многое из того, что
совершается вокруг нас. Я уже вижу гроты, более опасные, чем ваша пещера в
Портичи, и тьмы одержимых, которые, к несчастью, сами того не донимают. Что
же до вас, то если вы примете разумные меры предосторожности в настоящем и
на будущее, я полагаю, что вы полностью освободитесь от этих чар.
Несомненно, ваш враг отступил. Правда, он соблазнил вас, но ему не удалось
окончательно вас развратить. Ваши намерения, ваши угрызения совести спасли
вас с помощью поддержки, оказанной вам свыше. Таким образом, его мнимая
победа и ваше поражение были для вас и для него всего лишь иллюзией, а
раскаяние в совершенном окончательно очистит вашу совесть. Что до него, то
ему не оставалось ничего другого, как отступиться. Но смотрите, как ловко он
сумел прикрыть свое отступление, - оставить в вашем уме смятение, а в сердце
- отзвук, который бы помог ему возобновить искушение, если вы подадите к
тому повод. Ослепив вас ровно настолько, насколько вы сами того хотели, и
вынужденный предстать перед вами во всем своем безобразии, он повиновался
как раб, замышляющий бунт против господина. Он стремился смешать и спутать
все ваши мысли, причудливо сочетая гротескное и страшное - ребяческую затею
со светящимися улитками и ужасный вид своей отвратительной головы; наконец,
истину с обманом, сон с явью. Так что ваш смятенный ум перестал различать
что бы то ни было и вы смогли поверить, будто поразившее вас видение было не
столько следствием злого умысла, сколько порождением вашего воспаленного
мозга. Однако он тщательно отделил от всего этого воспоминание о прелестном
видении, которым он так долго пользовался, чтобы совратить вас. Он вновь
попробует вызвать его в вашей памяти, если вы дадите ему эту возможность.
Тем не менее я не думаю, что преградой между ним и вами должен стать
монастырь или духовный сан. Ваше призвание еще не определилось окончательно.
В миру также нужны люди, умудренные жизненным опытом. Послушайтесь меня,
вступите в законный союз с женщиной, пусть вашим выбором руководит ваша
почтенная матушка. И если та, кому вы вручите руку, будет обладать небесной
прелестью и талантами, вы никогда не почувствуете искушения принять ее за
дьявола.
