Исторические прозведения
Эдвард Радзинский - Нерон и Сенека
Скачать Эдвард Радзинский - Нерон и Сенека
Сенека задумался. А потом медленно раскрыл свиток и бесстрастно, будто
читая чужое, начал:
- "Ты спрашиваешь, Луцилий, как я сделался воспитателем цезаря? Начну по
порядку. Цезарь Нерон родился в Акции в восемнадцатый день до январских
календ..."
С диким воплем Нерон упал на арену к ногам Венеры. Голова его торчала
между ног Венеры. Сенека в изумлении следил за ним.
- Чего уставился? - засмеялся Нерон. - Это моя роль! Я рождаюсь! Девять
месяцев в утробе матери я жил ее похотливыми гнусными мыслями. И вот - воля!
Я есть!
Сенека бесстрастно продолжал:
- "Когда Нерон родился, его отец, прославившийся гнуснейшими злодеяниями,
воскликнул: "От меня с Агриппиной ничего не может родиться, кроме
злополучия!.."
Нерон усмехнулся.
- "Отец Нерона скончался от водянки, оставив малолетнего сына и жену
Агриппину. Агриппина, которая была в ту пору в возрасте цветущей женщины,
позволяла старому цезарю Клавдию пользоваться ее ласками", - читал Сенека.
...Как видение, мелькнуло перед ним прекрасное женское лицо - и рядом
одутловатое бабье лицо старика...
- "Когда же она сумела вступить в права законной супруги, то заставила
старого цезаря усыновить Нерона и объявить его своим наследником. На
одиннадцатом году жизни Нерона мне предложили стать его воспитателем. И я
согласился".
...Тихий кроткий мальчик целует руку Сенеки...
- Ты много написал о моем роде, - усмехнулся Нерон. - За одну десятую
Тигеллин сажает на кол. Зачем же ты сделался моим воспитателем, если от отца
с матерью ничего не могло родиться, кроме злополучия?
- Я надеялся, Цезарь.
- Ты надеялся! Что плод волчьей любви можно превратить в домашнего пса? -
засмеялся Нерон.
- Ты прав, Цезарь, это следует уточнить, - бесстрастно сказал Сенека. - Я
думал тогда о Риме, о будущем государства. Я возмечтал воспитать юношу,
уважающего сенат и наши древние законы! Который покончит навсегда со
страшными временами прошлых деспотов - цезарей Тиберия, Калигулы и Клавдия.
Душа моя жаждала уединения, но я отдал ее во власть суеты ради будущего
Рима.
- Благородно!.. Но мы все это проверим, не так ли? Продолжай, учитель...
- "Однажды мать Нерона, Агриппина, - читал Сенека, - попросила меня
привести к ней прорицателей-халдеев. Я привел. На ее вопрос о судьбе сына
один из прорицателей ответил..."
...Старик с лицом Зевса с греческой скульптуры стоял в покоях
императрицы.
- Он будет царствовать, но он убьет свою мать, - сказал старик.
- Пусть убивает, лишь бы царствовал, - шептала в ответ прекрасная
женщина...
- "И вскоре, подстрекаемая неистовой жаждой власти, Агриппина отравила
старого цезаря Клавдия, чтобы возвести на престол сына..." - невозмутимо
читал Сенека.
И с воплем Нерон опять упал на арену. Он в судорогах катался по опилкам.
В ужасе глядел на него Сенека. И, как собаки подхватывают лай, этот вопль
тотчас подхватили люди из подземелья. Неистовые крики раздавались из-под
земли.
- Слышишь! Они кричат! Они уже поняли: мама убила Клавдия. Они убьют ее!
И меня! Я боюсь! Я боюсь! - вопил Нерон. - Что ты уставился? - спросил он
Сенеку, поднимаясь как ни в чем не бывало с арены. - Будто забыл, как я
вопил тогда в страхе? И что ты мне ответил? Это не записано в твоих мудрых
письмах. Но нам с тобой все нужно знать - для точной оплаты твоих трудов...
Что ты сказал тогда?
- "Не бойся, Цезарь, они кричат то, что всегда кричит римская толпа после
смерти своих цезарей: "Цезарь Клавдий умер! Да здравствует цезарь Нерон!"
- Но ты еще кое-что прибавил... Я жду!
- "И запомни, - невозмутимо продолжал Сенека, - никто не убивал цезаря
Клавдия. Это дурные слухи, которые всегда возникают после смерти
властителей. Твой отчим отравился грибами - и все!.." Я сказал это, потому
что ты, мальчик, не мог тогда понять всех отвратительных сложностей жизни.
Тебя надо было успокоить. Ты успокоился, вышел к гвардейцам и произнес речь.
- Ну-ну-ну! Я по-прежнему вопил. - И он вновь бросился на арену и
закричал: - "Мать убила отчима! Я знаю, и все они знают! Я боюсь! Я не смогу
сказать речь!.." Неплохо сыграно, не так ли? - расхохотался Нерон,
поднимаясь с арены. - Великий актер Нерон!.. И что ты ответил мне, Сенека?
Сенека молчал.
- Да, ты промолчал, - усмехнулся Нерон. - И молча протянул мне написанную
речь. И я понял: ты все знал! И написал эту речь заранее... Кстати, речь
оказалась отличной. Речь - что надо! - И он взглянул на сенатора.
- "Гвардейцы! Я, ваш цезарь..." - тотчас темпераментно начал сенатор.
- Не надо! Все речи одинаковы, - усмехнулся Нерон. - Давай сразу - что
они завопили после моей... то есть его речи?
- "Цезарь Клавдий умер. Да здравствует цезарь Нерон!" - двадцать раз! "Мы
всегда хотели такого цезаря, как ты!" - двадцать раз. "Ты наш цезарь, отец и
брат! Ты великий сенатор и истинный цезарь!" - сорок раз! - кричал сенатор.
- Да, да, - шептал Нерон. - Вот с этими воплями приветствий они несли
меня в сенат. Я помню: белый страх... и ржание лошадей...
И Сенека увидел: Нерон плыл на руках гвардейцев среди поднятых мечей и
бронзовых римских орлов...
- И я вышел из сената - цезарь, осыпанный всеми почестями. Только звание
"Отец отечества" я отклонил. Чтобы все поняли, как скромен новый цезарь...
Так мне посоветовал учитель Сенека... ловчила Сенека... Продолжай!
И вновь Сенека бесстрастно читал:
- "Ты спрашиваешь, Луцилий, правду ли говорят, будто я сочинил речь для
цезаря? Нерон познал все тонкости эллинской философии, у него блестящая
память - надо ли мне за него сочинять?"
Нерон засмеялся.
- Я хотел, чтобы нового цезаря любили в Риме, - глухо сказал Сенека. - И
еще - ты не хотел, чтобы в Риме не любили тебя...
- Продолжай! - ответил Нерон.
И Сенека продолжал свое бесстрастное чтение:
- "Я уверен: цезарь вырастет добродетельным юношей и уйдут в невозвратное
прошлое страшные времена Тиберия - Калигулы - Клавдия. И пусть слухи о
сомнительных выходках молодого цезаря не лишены оснований - будем надеяться,
что все это минет с возрастом. Хотя не могу не сказать с сожалением, что
молодой цезарь поддается дурным влияниям. Особенно всех тревожит недавнее
появление при дворе некоего Софрония Тигеллина..."
При этих словах Амур изобразил совершеннейший ужас - и они с Венерой
попятились в темноту.
- Вот и пришел Тигеллин, - забормотал Нерон.
