Исторические прозведения
Эдвард Радзинский - Нерон и Сенека
Скачать Эдвард Радзинский - Нерон и Сенека
Сенека невозмутимо читал свиток:
- "Дорогой Луцилий! Агриппина была ужасная женщина, и хотя смерть ее тоже
ужасна, как всякая насильственная смерть, - но, выбирая между двумя ужасами,
мы, граждане, не смеем не думать о благе отечества. Победи Агриппина - и
тотчас вернулись бы страшные времена Тиберия - Калигулы - Клавдия. Поэтому
восславим судьбу за победу цезаря! Ты пишешь о слухах, об убийствах
сенаторов, голосовавших против Нерона... Нам пристало думать не о слухах, а
о пользе отечества. Это порой так нелегко, поверь. Ты пишешь, что цезарь все
свирепеет и злодеяния его все ужаснее. Да, он бесноватый гуляка, но это
природное свойство его натуры. Я хорошо изучил его и знаю: чтобы его унять,
надо терпеть. Только терпимость и нравственные беседы размягчают его душу.
Надо помнить, что рядом с ним стоит страшная тень Тигеллина, потворствующая
его порокам. И хотя этот маньяк Тигеллин до сих пор не показывается на
людях, я знаю, они видятся с цезарем каждый день. Сколько усилий и
красноречия надобно тратить в борьбе за душу цезаря. О, если бы не судьбы
отечества, я давно покинул бы постылый Рим".
Нерон слушал Сенеку. И ласкал, ласкал Венеру. Нежный смех Венеры
раздавался в ночи.
- Ну продолжай, Сенека... - шептал Нерон.
- "Как я счастлив теперь в Байях, хотя приходится терпеть много
неудобств, столь обычных для наших модных курортов. Моя гостиница
расположена прямо над лечебными водами. С утра пораньше под моим окном
здоровые - шумно занимаются гимнастикой, больные - стонут, служители - с
криками мчатся с полотенцами, и кто-то с воплями бьет вора, укравшего чужое
платье. Ночью меня будят крики с озера - там до утра раздаются визг женщин и
похабные крики мужчин. Да, наши замужние Пенелопы недолго носят на курорте в
Байях свои пояса верности... Но все искупают часы заката, когда краски
неярки, но прекрасны. При виде догорающего солнца, умирающего дня покой и
гармония объемлют душу. И вновь постигаешь: нет, мы не умираем - мы только
прячемся в природе! Ибо дух наш - вечен... Ох, побыстрее бы в гавань! Чего
желать? Что оплакивать в этом мире? Вкус вина, меда, устриц? Но мы все это
изведали тысячи раз! Или милости Фортуны, которые мы, как голодные псы,
пожираем целыми кусками - проглотим и вкуса не почувствуем? Все суета! Пора!
Прочь из гостей! В гавань! В гавань!"
- Но Тигеллин сказал, - нежно засмеялся Нерон, лаская Венеру, - я не
смогу жениться на Поппее Сабине, пока жива моя жена Октавия. С Октавией
нельзя развестись: она принадлежит к роду цезарей...
- О боги! - прошептал Сенека.
- О тело Поппеи Сабины! - улыбался Нерон, все лаская Венеру. - Она лежит
в ванне, с лицом, намазанным особым тестом, замешенным на ослином молоке.
Это - для блеска кожи... С кусочками мастикового дерева во рту. Это - чтобы
дыхание ее благоухало...
И, отвечая на ласки Нерона нежным смехом, Венера вдруг выскользнула из
его рук.
- Она не пускает меня на ложе! - завопил Нерон.
Венера смеялась.
- Ты не станешь спать с цезарем, пока жива Октавия?
Венера хохотала.
- Какая мука! - И Нерон зашептал Сенеке: - Но Тигеллин сказал...
И тотчас Венера приникла к цезарю.
- Гляди, учитель, она сразу стала веселой... счастливой... моя Поппея
Сабина... Ну, читай, читай свое письмо об Октавии. Моя Поппея жаждет!
